Стратфордский театр

Точно так же нет ничего удивительного в том, что именно в Англии родилась простая манера постановки Шекспира «без прикрас», ибо Англия это страна, где любителей ценят больше, чем профессионалов и которая с того самого времени, как пуритане издали закон о закрытии театров, питает тайную симпатию к скуке и серости, в противовес чувственным радостям.

Историю постановок Шекспира можно суммировать очень кратко. Закрытие театров в семнадцатом веке привело к полному разрыву с елизаветинскими традициями. Затем эти пьесы были возрождены в театре с авансценой поколениями актеров-режиссеров, которых интересовали большие, эффектные ведущие роли и красочные спектакли. Эта традиция сохранялась без изменения до начала нашего столетия, когда был вновь открыт елизаветинский театр и сделан следующий вывод: Шекспира надо подносить просто, без прикрас, и пусть великий бард говорит сам за себя. Так возник простой стиль постановки Шекспира: под открытым небом, на деревенском лугу, в любом зале, в школах для мальчиков. Этот стиль имел много почитателей и ценителей. Естественно, что контраст между предельно отработанной столичной постановкой, отягощенной всевозможными украшениями, замедленной музыкальным сопровождением, увязающей в помпезной декламации, и этими быстрыми и легкими спектаклями был очень ярок. Казалось, что тут честные и искренние актеры противопоставлены вульгарным коммерсантам. Но, к сожалению, в Англии это разделение в действительности не носило такого характера. Честные и искренние сторонники простого Шекспира в очень редких случаях были профессиональными актерами: главным образом это были университетские профессора, школьные учителя, педанты— приятные, начитанные люди, которые любили Шекспира и очень хорошо писали о нём в литературных обзорах, но которые выступали в полулюбительском театре, поскольку у них не хватало темперамента для настоящего.

Конечно, тут имелись яркие исключения. Одним из пионеров движения за более простого Шекспира был Уильям Поэл. Одна актриса как-то рассказывала мне, что она работала вместе с Поэлом над постановкой «Много шума из ничего», шедшей один только вечер около пятидесяти лет назад в одном из мрачных лондонских залов. Она рассказывала, что Поэл приехал на первую репетицию с чемоданом, наполненным вырезками, из которого он стал доставать какие-то фотографии, рисунки, картинки из журналов. «Это вы», — сказал он, протягивая ей снимок девушки на приеме в королевском дворце. Кому-то достался рыцарь в доспехах, кому-то портрет художника Гейнсборо, кому-то просто изображение шляпы. Так, попросту, он выразил своё восприятие пьесы, которое сложилось у него в момент, когда он её читал — прямолинейно, словно ребёнок, не так, как взрослый человек, руководимый знаниями истории и периода.

Эта моя знакомая актриса говорила, что возникшая в результате мешанина отличалась удивительной гомогенностью. Я не сомневаюсь в этом. Поэл был великим новатором, и он ясно понял, что последовательность не имеет ничего общего с подлинным шекспировским стилем. Вскоре после окончания войны, Сэр Барри Джексон, человек весьма проницательный, руководивший Стратфордским фестивалем, решил, что, ввиду полного отсутствия ясного пути или какой-либо преобладающей традиции в подходе к постановке Шекспира в Англии, лучшим выходом будет возрождение его пьес с помощью целого периода совершенно свободного экспериментирования. Вместо постоянных режиссеров, которые ставили бы все пьесы в течение одного сезона, он приглашал для каждой постановки разных режиссеров и художников, и эта простая мера очень скоро превратила Стратфордский театр в центр оживленной деятельности. За какие-нибудь несколько лет зритель познакомился почти со всеми манерами постановки пьес Шекспира — от почти абсолютного копирования елизаветинского театра до необычной постановки «Гамлета» в костюмах викторианской эпохи. В результате этого обновления Стратфордский театр привлек к себе всеобщее внимание, и, как естественное последствие этого, впервые все ведущие актеры стали стремиться выступить на его сцене.

К настоящему моменту Стратфордский театр продемонстрировал целую серию блестящих театральных сезонов и показал умные и выразительные постановки, в основном, с весьма высоким составом исполнителей. Благодаря соединению молодости, таланта и свежести, впервые в Англии можно увидеть лучшие в мире постановки Шекспира, ибо немецкий театр, который когда-то отличался лучшими шекспировскими спектаклями, все ещё каждый год летом в лондонском Риджентс-парке открывается сезон шекспировских спектаклей, которые происходят под открытым небом. Особой популярностью, естественно, пользуется «Сон в летнюю ночь». На снимке: снена Титании и Оберона из спектакля, поставленного в прошлом году «Много шума из ничего» в постановке труппы актеров-любителей «Стин Шекспир плейере» на открытой сцене в саду в Питерсфилде.

— Самая дорогая картина Гогена всех времен
— Герард Доу. Весь нидерландский быт в искусстве
— Финогенова М. К. «Каток для начинающих»
— В. В. Соколов. Заслуженный художник РСФСР
— Расцвет искусства